I'M A MELTING POT OF FRIENDSHIP! I'M A NICE GUYYYY11!
Из древних рукописей мы
Прочесть могли б такое:
У правящей одной семьи
Росло дитя святое.
читать дальшеИ в мире не было ещё
Столь девочки прекрасной.
Она светила горячо,
Родным звездою ясной.
В тени под сводами идёт
Ребёнок сей, чудесный,
К окну, где там её уж ждёт,
Лучафэрул небесный.
И смотрит, как лучей огонь
Пылает на просторе,
Где пролегла его ладонь,
Дорогой в тёмном море.
Так каждый вечер, день за днём,
Всё длилось их свиданье.
И вот уже созрело в нём
К ней страстное желанье.
Склонившись на руки свои
Весь день в мечтах живёт
И всё дыхание любви
Она ему лишь шлёт.
Померкнет только небосклон,
Душой своей мятежной.
Вновь проникает в замок он
Увидеть образ нежный.
И в тайный девичий покой
Скользит её следами
Укутать сетью голубой
Сверкающую льдами.
Ей хочется уже уснуть
Она уж еле дышит,
А он ложится ей на грудь
И ласками колышет.
И бледно-лунный свет бежит,
Касается несмело,
Глаза смежает и дрожит
В истоме сладкой тело.
С улыбкой жмурится она
И в призрачном свеченье,
Её уводит в царство сна,
Его прикосновенье.
И мечется она во сне,
И глубоко вздыхает:
«Любимый мой, приди ко мне!
О, что тебе мешает?
Путями звёздными спустись,
Лучафэрул лучистый
И к сердцу трепетно прижмись,
С любовью самой чистой!»
И страсть в нём яростно кипит
От слов его любимой,
Подобно молнии летит,
Он над морской пучиной.
И где волна сошлась с волной,
Он в бездну опустился.
И вдруг меж ними молодой
Красавец появился.
Через окно, как чрез порог
Легко переступает,
На голове его венок
И жезл в руке сжимает.
И в золоте своих кудрей,
Прекрасен витязь смелый
И снизпадает плащ с плечей
Волною тёмно-серой.
Как белый воск лицо его
Прозрачный, неживой,
Сиял он словно божество
Холодной красотой.
– «С бескрайних сфер к тебе с трудом,
Сошел на зов я твой
И небо стало мне отцом,
А мамой волн прибой.
И ринулся на твой призыв
Небесной синевой.
Стихии вдруг извлёк порыв,
Меня с воды морской.
Иди сокровище ко мне,
Покинем этот мир,
Ведь я сияю в вышине –
Любви моей кумир.
Там есть коралловый дворец,
Там будем жить вдвоём,
В биенье сладостном сердец,
Мы вечность обретём».
– «Ты бесподобен ангел мой!
О чудо из чудес,
Но не желаю я с тобой,
Уйти на край небес.
И чужды речи мне твои
И внешне ты чужой,
В тебе нет жизни и любви,
И весь ты ледяной».
И вновь проходит день за днём,
Лучафэрул уж снова
Склонился трепетным лучом
Над нею, у алькова.
Она зовёт его в свой сон,
В тоске неодолимой,
Чтобы опять вернулся он,
И вспомнил о любимой.
– «Мой ласковый, коснись меня,
Пролей свои лучи
И задрожу я от огня,
Вся с трепетом свечи»!
Противится не в силе он
И в глубине небес,
Из уст его сорвался стон,
Он вздрогнул и исчез.
Мир запылал и небосвод
Окрасили огни
И вновь любимый к ней идёт,
Чтоб встретились они.
И ночи локоны черней
Короной озарил,
И в свете солнечных лучей,
Он по-небу приплыл.
И черноту его одежд,
Рук – мрамор обелил,
В задумчивом склоненье вежд,
Он грусть свою хранил.
И лишь одни его глаза,
В страдании, в печали,
Так словно в них жила гроза,
Отчаянно кричали.
– «С бескрайних сфер сошёл с трудом,
Как только позвала
И солнце стало мне отцом,
А мамой ночи мгла.
Иди сокровище ко мне,
Покинем этот мир,
Ведь я сияю в вышине –
Любви моей кумир.
И там, куда б тебя унёс,
Ты стала б всех милей.
Затмишь сиянием волос,
Ты тысячи огней».
– «Ты бесподобен демон мой!
О чудо из чудес,
Но не желаю я с тобой,
Уйти на край небес.
Я не могу стерпеть твой взгляд,
Он в сердце проникает,
И очи, так твои горят,
Что боль меня сжигает».
– «Но как же мне сюда сойти?
Возможно ли такое,
Чтоб мне здесь удалось найти
Бессмертие людское»?
– «Могу ли я во всём винить
Тебя и как начать,
Мне очень трудно объяснить,
Что так легко понять.
Раз ты действительно влюблён
И ждешь моей любви,
Оставь на веки небосклон,
Будь с плоти и крови».
– «Ну что ж, тогда я отрекусь
И стану смертным я,
С тобой устами я сольюсь,
Любимая моя.
Пусть буду я в грехе рождён,
Как всякий человек,
И здесь земной приму закон
И проживу свой век».
И он в безоблачную даль
С опущенной главой
Унёс тревоги и печаль.
Дни мчались чередой.
В то время юноша один,
Прислужник за столом,
Хитрец, пройдоха – Кэтэлин,
Всех потчевал вином.
И шлейфа край всегда он нёс,
Шагая за принцессой.
Ребёнок – шаловливых грёз,
Уже глядел повесой.
Какие щёчки он имел,
На зависть всем пионам,
За Кэтэлиною пострел
Уж следовал шпионом.
Как пламя жаркого костра,
Так страсть горит её,
Что ж, испытать ему пора
С ней счастие своё.
Случайно, точно без причин,
В проёме тёмной ниши
Её обнял: – «Эй, Кэтэлин!
В чём дело?», – он ей – «Тише!»,
– «Поворковать желаю я
С тобой наедине,
Лишь поцелуй, краса моя,
Позволь отведать мне».
– «Чего ты хочешь, не пойму,
Беги отсюда прочь.
Верна я только одному,
Тебе мне не помочь!».
– «Ах, не перечь, останься здесь,
Будь чуточку добрей.
Я чувствами сгораю весь,
Стань пассией моей.
И словно ловкий птицелов,
Что птах к себе маня,
Так ты в объятие силков
Своих прими меня.
И сразу глаз не отводи,
В мои ты прежде глянь,
Когда прижму к своей груди
На цыпочки привстань.
Своей щекою прислонись
Ты у щеки моей,
Так проведём мы нашу жизнь
С тобою веселей.
Тебе совет я дельный дам
Как преуспеть в любви,
Когда склонюсь к твоим губам,
Ты поцелуй мои».
Она то слушает его,
То снова равнодушна,
То отмахнётся от всего,
То тянется послушно.
И вот каков её ответ:
– «Послушай, хвастунишка,
Ты думаешь, приму совет,
Что пара мне – мальчишка!
Ведь мой Лучафэрул пришёл
Из тишины забвенной
И грусти дивный ореол
Принёс своей вселенной.
Смежают слёзы веки мне,
Сама и не пойму,
Подобные морской волне
Бегут они к нему.
И гонит он мою печаль
Сиянием своим.
Я здесь одна и мне так жаль,
Что не могу быть с ним.
Из мира горнего лучи
Сюда на землю льёт.
Он остаётся там в ночи,
Но сердцем тут живёт.
И тягостен мне денный мир,
Я жду поры ночной,
Чтоб он, как сказочный факир,
Явился предо мной».
– «Наивной девочкой не будь,
Взгляни на белый свет,
Там вместе выберем мы путь,
А здесь нам счастья нет.
Мы там друг друга обретём
И станешь вольной ты,
И позабудешь отчий дом
И странные мечты».
И мановеньем крыл широких,
Раздвинув вечности простор,
Лучафэрул средь звёзд далёких
Промчался словно метеор.
И ширится весь мир кругом,
И бездны глубина,
И мирозданье точно гром
Пронзает он до дна.
И в гущу хаоса проник,
И вот со всех сторон
Первоначальный мир возник,
Каким он был рождён.
Круговорот его влечёт,
Как буйство волн морских.
Он мысль желанную несёт
В просторах вековых.
Нет в той безбрежности границ
Доступных для ума,
И время там склоняет ниц,
Перед собою тьма.
И есть там всё и ничего,
И вопиющий глас,
И чёрной бездны естество
Незрячих тысяч глаз.
– «Отец, от ноши бытия
Ты путы развяжи,
И донесу хвалу ведь я
В любые рубежи.
И всё, что мыслимо, тебе
Готов я заплатить.
О новой лишь прошу судьбе,
Позволь иначе жить.
Бессмертия венец сорви,
Возьми очей огонь,
Но жаркой пламенной любви
В моей груди не тронь.
Средь хаоса и чёрных дыр
Родился я на свет.
Вернутся жажду я в тот мир
Где не было планет.
Гиперион – отец всего,
Явись из тьмы веков!
Нужны тебе ли волшебство
И заклинанье слов?»
– «Что в человеке льстит тебе?
Себя и их сравни,
В пустой, бессмысленной борьбе
Их протекают дни.
Они как призраки без сил,
Безумный идеал,
И даже тени их могил,
Уносит бури шквал.
Их вера – только в звёздный час,
Судьба – упрямый бой.
Летит лишь время мимо нас
Со смертью в мир иной.
Пусть всё вчерашнее опять,
Сегодня в бездну канет,
Другие звёзды нам сиять
Должны, коль тех не станет.
И вечным кажется восход,
Но смерть его в закате.
Так в мире всё забвенье ждёт,
Как новой благодати.
Тебе ж присуще одному
Меняться неизменно,
Благословленью моему
Внимай со всей вселенной.
Проси и голос я отдам
Божественного пенья,
Ты красоту морям, горам,
Предашь как в день творенья.
Иль жестом безграничной власти
Яви достоинство своё.
Я землю разделю на части,
Чтоб ты соединил её.
Иль дам армаду всех морей.
Измерь с ней круговерть,
Но жребий не проси людей,
Лишь им доступна смерть.
А помыслы о том пути
Забудь и навсегда,
К чему сумел бы ты прийти,
Как я, сойдя сюда.»
И вновь взошёл на небосклон
Украсить вечера,
В своих лучах Гиперион,
Сияя как вчера.
Ночь расстилалася вокруг,
Сгущаясь у луны
И отражался бледный круг
В дрожаниях волны.
Блуждали лунные лучи,
Кружась лесной тропой,
Среди ветвей ложась в ночи
Над парой молодой.
– «Очами сладкими гляди!
И мне дари любовь.
Я прислонюсь к твоей груди,
Ты лишь неприкословь!
И в мысли тайные мои
Проникни точно луч
И эту ночь благослови,
Ответь же и не мучь!
Останься в вечной тишине
И боль мою сруби.
Любовью первою будь мне
И как во сне люби!»
А там вверху Гиперион
Взирал на робость их,
Объятья рук и нежный стон
Влюбленных молодых.
Что расцветают словно гроздь
И запахом цветов,
Как серебром им льётся дождь
На золото голов.
Пусть дева от любви пьяна,
Но взор, вздымая ввысь,
Беззвучно молится она:
– «Лучафэрул вернись!
Ах, милый мой, сойти ль нельзя
Опять тебе сюда?
По лучику ко мне скользя
В объятья навсегда!»
И вздрогнул он и ходуном
Стенанье в нём прошлось,
Не вспыхнул более огнём
И силы не нашлось.
– «К чему, мне падать снова вниз,
Сражаться вновь с волной.
Тебе важнее твой каприз,
Чем я или другой.
Останься в замкнутом кругу,
Крутись как в колесе,
Ведь я тебе тут не могу
Сиять во всей красе!»
Прочесть могли б такое:
У правящей одной семьи
Росло дитя святое.
читать дальшеИ в мире не было ещё
Столь девочки прекрасной.
Она светила горячо,
Родным звездою ясной.
В тени под сводами идёт
Ребёнок сей, чудесный,
К окну, где там её уж ждёт,
Лучафэрул небесный.
И смотрит, как лучей огонь
Пылает на просторе,
Где пролегла его ладонь,
Дорогой в тёмном море.
Так каждый вечер, день за днём,
Всё длилось их свиданье.
И вот уже созрело в нём
К ней страстное желанье.
Склонившись на руки свои
Весь день в мечтах живёт
И всё дыхание любви
Она ему лишь шлёт.
Померкнет только небосклон,
Душой своей мятежной.
Вновь проникает в замок он
Увидеть образ нежный.
И в тайный девичий покой
Скользит её следами
Укутать сетью голубой
Сверкающую льдами.
Ей хочется уже уснуть
Она уж еле дышит,
А он ложится ей на грудь
И ласками колышет.
И бледно-лунный свет бежит,
Касается несмело,
Глаза смежает и дрожит
В истоме сладкой тело.
С улыбкой жмурится она
И в призрачном свеченье,
Её уводит в царство сна,
Его прикосновенье.
И мечется она во сне,
И глубоко вздыхает:
«Любимый мой, приди ко мне!
О, что тебе мешает?
Путями звёздными спустись,
Лучафэрул лучистый
И к сердцу трепетно прижмись,
С любовью самой чистой!»
И страсть в нём яростно кипит
От слов его любимой,
Подобно молнии летит,
Он над морской пучиной.
И где волна сошлась с волной,
Он в бездну опустился.
И вдруг меж ними молодой
Красавец появился.
Через окно, как чрез порог
Легко переступает,
На голове его венок
И жезл в руке сжимает.
И в золоте своих кудрей,
Прекрасен витязь смелый
И снизпадает плащ с плечей
Волною тёмно-серой.
Как белый воск лицо его
Прозрачный, неживой,
Сиял он словно божество
Холодной красотой.
– «С бескрайних сфер к тебе с трудом,
Сошел на зов я твой
И небо стало мне отцом,
А мамой волн прибой.
И ринулся на твой призыв
Небесной синевой.
Стихии вдруг извлёк порыв,
Меня с воды морской.
Иди сокровище ко мне,
Покинем этот мир,
Ведь я сияю в вышине –
Любви моей кумир.
Там есть коралловый дворец,
Там будем жить вдвоём,
В биенье сладостном сердец,
Мы вечность обретём».
– «Ты бесподобен ангел мой!
О чудо из чудес,
Но не желаю я с тобой,
Уйти на край небес.
И чужды речи мне твои
И внешне ты чужой,
В тебе нет жизни и любви,
И весь ты ледяной».
И вновь проходит день за днём,
Лучафэрул уж снова
Склонился трепетным лучом
Над нею, у алькова.
Она зовёт его в свой сон,
В тоске неодолимой,
Чтобы опять вернулся он,
И вспомнил о любимой.
– «Мой ласковый, коснись меня,
Пролей свои лучи
И задрожу я от огня,
Вся с трепетом свечи»!
Противится не в силе он
И в глубине небес,
Из уст его сорвался стон,
Он вздрогнул и исчез.
Мир запылал и небосвод
Окрасили огни
И вновь любимый к ней идёт,
Чтоб встретились они.
И ночи локоны черней
Короной озарил,
И в свете солнечных лучей,
Он по-небу приплыл.
И черноту его одежд,
Рук – мрамор обелил,
В задумчивом склоненье вежд,
Он грусть свою хранил.
И лишь одни его глаза,
В страдании, в печали,
Так словно в них жила гроза,
Отчаянно кричали.
– «С бескрайних сфер сошёл с трудом,
Как только позвала
И солнце стало мне отцом,
А мамой ночи мгла.
Иди сокровище ко мне,
Покинем этот мир,
Ведь я сияю в вышине –
Любви моей кумир.
И там, куда б тебя унёс,
Ты стала б всех милей.
Затмишь сиянием волос,
Ты тысячи огней».
– «Ты бесподобен демон мой!
О чудо из чудес,
Но не желаю я с тобой,
Уйти на край небес.
Я не могу стерпеть твой взгляд,
Он в сердце проникает,
И очи, так твои горят,
Что боль меня сжигает».
– «Но как же мне сюда сойти?
Возможно ли такое,
Чтоб мне здесь удалось найти
Бессмертие людское»?
– «Могу ли я во всём винить
Тебя и как начать,
Мне очень трудно объяснить,
Что так легко понять.
Раз ты действительно влюблён
И ждешь моей любви,
Оставь на веки небосклон,
Будь с плоти и крови».
– «Ну что ж, тогда я отрекусь
И стану смертным я,
С тобой устами я сольюсь,
Любимая моя.
Пусть буду я в грехе рождён,
Как всякий человек,
И здесь земной приму закон
И проживу свой век».
И он в безоблачную даль
С опущенной главой
Унёс тревоги и печаль.
Дни мчались чередой.
В то время юноша один,
Прислужник за столом,
Хитрец, пройдоха – Кэтэлин,
Всех потчевал вином.
И шлейфа край всегда он нёс,
Шагая за принцессой.
Ребёнок – шаловливых грёз,
Уже глядел повесой.
Какие щёчки он имел,
На зависть всем пионам,
За Кэтэлиною пострел
Уж следовал шпионом.
Как пламя жаркого костра,
Так страсть горит её,
Что ж, испытать ему пора
С ней счастие своё.
Случайно, точно без причин,
В проёме тёмной ниши
Её обнял: – «Эй, Кэтэлин!
В чём дело?», – он ей – «Тише!»,
– «Поворковать желаю я
С тобой наедине,
Лишь поцелуй, краса моя,
Позволь отведать мне».
– «Чего ты хочешь, не пойму,
Беги отсюда прочь.
Верна я только одному,
Тебе мне не помочь!».
– «Ах, не перечь, останься здесь,
Будь чуточку добрей.
Я чувствами сгораю весь,
Стань пассией моей.
И словно ловкий птицелов,
Что птах к себе маня,
Так ты в объятие силков
Своих прими меня.
И сразу глаз не отводи,
В мои ты прежде глянь,
Когда прижму к своей груди
На цыпочки привстань.
Своей щекою прислонись
Ты у щеки моей,
Так проведём мы нашу жизнь
С тобою веселей.
Тебе совет я дельный дам
Как преуспеть в любви,
Когда склонюсь к твоим губам,
Ты поцелуй мои».
Она то слушает его,
То снова равнодушна,
То отмахнётся от всего,
То тянется послушно.
И вот каков её ответ:
– «Послушай, хвастунишка,
Ты думаешь, приму совет,
Что пара мне – мальчишка!
Ведь мой Лучафэрул пришёл
Из тишины забвенной
И грусти дивный ореол
Принёс своей вселенной.
Смежают слёзы веки мне,
Сама и не пойму,
Подобные морской волне
Бегут они к нему.
И гонит он мою печаль
Сиянием своим.
Я здесь одна и мне так жаль,
Что не могу быть с ним.
Из мира горнего лучи
Сюда на землю льёт.
Он остаётся там в ночи,
Но сердцем тут живёт.
И тягостен мне денный мир,
Я жду поры ночной,
Чтоб он, как сказочный факир,
Явился предо мной».
– «Наивной девочкой не будь,
Взгляни на белый свет,
Там вместе выберем мы путь,
А здесь нам счастья нет.
Мы там друг друга обретём
И станешь вольной ты,
И позабудешь отчий дом
И странные мечты».
И мановеньем крыл широких,
Раздвинув вечности простор,
Лучафэрул средь звёзд далёких
Промчался словно метеор.
И ширится весь мир кругом,
И бездны глубина,
И мирозданье точно гром
Пронзает он до дна.
И в гущу хаоса проник,
И вот со всех сторон
Первоначальный мир возник,
Каким он был рождён.
Круговорот его влечёт,
Как буйство волн морских.
Он мысль желанную несёт
В просторах вековых.
Нет в той безбрежности границ
Доступных для ума,
И время там склоняет ниц,
Перед собою тьма.
И есть там всё и ничего,
И вопиющий глас,
И чёрной бездны естество
Незрячих тысяч глаз.
– «Отец, от ноши бытия
Ты путы развяжи,
И донесу хвалу ведь я
В любые рубежи.
И всё, что мыслимо, тебе
Готов я заплатить.
О новой лишь прошу судьбе,
Позволь иначе жить.
Бессмертия венец сорви,
Возьми очей огонь,
Но жаркой пламенной любви
В моей груди не тронь.
Средь хаоса и чёрных дыр
Родился я на свет.
Вернутся жажду я в тот мир
Где не было планет.
Гиперион – отец всего,
Явись из тьмы веков!
Нужны тебе ли волшебство
И заклинанье слов?»
– «Что в человеке льстит тебе?
Себя и их сравни,
В пустой, бессмысленной борьбе
Их протекают дни.
Они как призраки без сил,
Безумный идеал,
И даже тени их могил,
Уносит бури шквал.
Их вера – только в звёздный час,
Судьба – упрямый бой.
Летит лишь время мимо нас
Со смертью в мир иной.
Пусть всё вчерашнее опять,
Сегодня в бездну канет,
Другие звёзды нам сиять
Должны, коль тех не станет.
И вечным кажется восход,
Но смерть его в закате.
Так в мире всё забвенье ждёт,
Как новой благодати.
Тебе ж присуще одному
Меняться неизменно,
Благословленью моему
Внимай со всей вселенной.
Проси и голос я отдам
Божественного пенья,
Ты красоту морям, горам,
Предашь как в день творенья.
Иль жестом безграничной власти
Яви достоинство своё.
Я землю разделю на части,
Чтоб ты соединил её.
Иль дам армаду всех морей.
Измерь с ней круговерть,
Но жребий не проси людей,
Лишь им доступна смерть.
А помыслы о том пути
Забудь и навсегда,
К чему сумел бы ты прийти,
Как я, сойдя сюда.»
И вновь взошёл на небосклон
Украсить вечера,
В своих лучах Гиперион,
Сияя как вчера.
Ночь расстилалася вокруг,
Сгущаясь у луны
И отражался бледный круг
В дрожаниях волны.
Блуждали лунные лучи,
Кружась лесной тропой,
Среди ветвей ложась в ночи
Над парой молодой.
– «Очами сладкими гляди!
И мне дари любовь.
Я прислонюсь к твоей груди,
Ты лишь неприкословь!
И в мысли тайные мои
Проникни точно луч
И эту ночь благослови,
Ответь же и не мучь!
Останься в вечной тишине
И боль мою сруби.
Любовью первою будь мне
И как во сне люби!»
А там вверху Гиперион
Взирал на робость их,
Объятья рук и нежный стон
Влюбленных молодых.
Что расцветают словно гроздь
И запахом цветов,
Как серебром им льётся дождь
На золото голов.
Пусть дева от любви пьяна,
Но взор, вздымая ввысь,
Беззвучно молится она:
– «Лучафэрул вернись!
Ах, милый мой, сойти ль нельзя
Опять тебе сюда?
По лучику ко мне скользя
В объятья навсегда!»
И вздрогнул он и ходуном
Стенанье в нём прошлось,
Не вспыхнул более огнём
И силы не нашлось.
– «К чему, мне падать снова вниз,
Сражаться вновь с волной.
Тебе важнее твой каприз,
Чем я или другой.
Останься в замкнутом кругу,
Крутись как в колесе,
Ведь я тебе тут не могу
Сиять во всей красе!»
Перевод: Руслан Строинский
Наконец-то додумавшись найти перевод поэмы и прочесть его, полностью(ну, вроде как) разобралась с произведением, которое мусолим уже не первый год, но которое до сегодняшнего для оставалось для меня сугубо набором румынских букв
А еще открылось два факта: 1)троллем является не только Кэтэлина, что я понимала и раньше, но и Лучафэр
2)стоящее румынское произведение, пусть и единственное, что я для себя открыла
@темы: лирика